Макс Беспалый
ЛИСТВА, ДОЖДИ И СКВЕРЫ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ...
или
сборник никому не нужных стихов
Стихи для девчонок
Серьёзные стихи
Стихи для друзей
Просто так стихи
Стихи для девчонок
На сердце, как нити, рукой не моею,
Я рву напряжение чувств,
И как не пытаюсь, я все же не смею
И взгляд мой заполнено пуст.
Каштаны желтеют узором осенним
И здесь еще солнце, но грусть
Съедает меня, мне быть переменным,
А значит, похоже, вернусь.
Я видел вершины, куря на балконе,
И плыл электричками бег,
Мой ангел-хранитель так странно спокоен,
На крыльях поземкою снег.
Я чувствовал холод, и ты забывала.
И кто же кого согревал.
Я слышал дорогу, а ты не хотела
И каждый из нас остывал.
Ты прятала в свитер на голое тело
Лекарственный запах тепла.
Бессонно устало, растрепанно мило
Дорожки листвой замела...
И пару каштанов с собой на удачу
И пару монеток в огонь.
Не знаю зачем, но как же иначе,
Так нежно целую ладонь.
Я целился в цифры, надрывал телефоны,
Боялся забыть и уснуть.
А ты вдруг сказала, срывая с перрона:
«Останься еще на чуть-чуть»
И я обезволил, с вниманием слушал
Дыханья игривую ртуть.
Прости, но ветрами мой замок разрушен,
И что-то во мне не вернуть...
Поезд №59 Кисловодск — Новокузнецк
Ночь с 18 на 19 октября 2001 года
Не режь стеклом ладони,
За дождем придет тепло.
Это время не запомнит
Что за нами замело.
Стынет небо — безнадега,
Опадет листвою ниже
Запетляло нас дорогой.
Стали мы немного ближе.
А ночами снится мама.
Поутру разбудит холод.
Ты проснулась слишком рано,
Чтоб построить этот город.
Под дождем не видно слезы,
А под снегом прячут трупы.
Я же слышал — ты играла.
Ты же знаешь — это глупо.
Нам оставили минуту,
Рисовать на лбу зеленкой.
Нас оформят и забудут
За отдельною колонкой.
Молоко на красных маках,
Обрывая, не пролейте.
О тебе оставят запах.
Обо мне напевы флейты.
Поздней ночью, ранним утром.
Где-то там на той границе.
Разминулись проводницы
Мной забытых поездов.
Кто любил и ждал дорогу
На трамвайной остановке,
Только что-то все без толку,
Опоздали на кино.
Пили чай, кубинский сахар
Растворяли по стаканам.
Все курили, без обмана
Целовались по любви.
В радиоле жили ноты,
Вырываясь из винила.
И кого же ты винила,
Засыпая на груди.
В разнотравье пряча детство
Танцевали на квартирах
И остались в дезертирах,
Когда все ушли на фронт.
Не прощались, оставляли
Все прощенья напоследок,
Чтоб потом сплести из веток
Незатейливый узор.
Вили феньки на досуге
Капиллярами от сердца,
Измеряя в килогерцах
На аорте частоту.
Только вот на дне колодца,
Я лежу подводной лодкой.
Я, прибитый к тени «соткой»,
Ощущаю пустоту.
Не вернуться, не остаться,
Не забиться в тихий угол.
Как же много ставят пугал
На посмешище ворон.
Вот и все. Давай, до встречи.
Самолетом, пароходом.
Я вернусь ушедшим годом
В легком росчерке стихов.
Ночь с 21 на 22 апреля 2001 года.
А знаешь, Соня, все не спится,
Дорога, водка, поезда.
Мне с проводницею напиться,
И вперемешку города.
И вперемешку все надежды,
А сердце часто не впопад,
И каждый раз я где-то между,
И каждый раз чему-то рад.
Ищу людей и настроенья,
Теряю лица адресов,
Беру билет до отправленья
Давно ушедших поездов.
Пишу стихи на полустанках,
Пытаюсь что-то не забыть
Встаю с ознобом спозаранку,
Чтобы немного, но пожить.
Чтобы почувствовать отметку,
Что до нее и что за ней.
И пересесть, другою веткой,
Рвануть подальше от огней.
Трамвайных улиц, битых стекол,
Упорных споров не о чем
Найти квартал помытых окон
Дорог колейный чернозем.
Там есть друзья, и есть подруги
Все те, с которыми теплей.
Там до утра танцуют буги,
А жизнь проста — налей да пей!
Там веселятся, чтоб расстаться,
И позвонить два раза в год.
Как трудно в этом разобраться,
И время, как на зло, не ждет.
Но верю я, дороги наши,
Сплетут узлы нежданных встреч.
И чтоб на вздох, и чтоб без фальши,
Ладонями ладонь обжечь.
Эх, Соня, что же мне не спиться?..
Все скоро станет иначе,
Все скоро станет иным,
Но вот незадача,
Да и в чем незадача — каким?
Дожди перестанут искриться
И станет холодным Гольфстрим.
И воздух вдохнется,
И воздух приснится другим.
А милая девочка Соня,
В пастель, акварель и гуашь,
Раскрасит небо пустое
Забыв про стандарт и типаж
Этой маленькой-маленькой жизни...
Столбы верстовые дороги,
Поверь мне, уже не счесть.
Рисуем зигзаги,
Сплетаем зигзаги невстреч.
Как два корабля в океане,
Как два самолета в пути,
Мы так не знакомы,
Увы не знакомы, прости...
А милая девочка Соня,
В пастель, акварель и гуашь,
Раскрасит небо пустое
Забыв про стандарт и типаж
Этой маленькой-маленькой жизни...
И стропы рвутся — тяжелят
Небесный купол надо мной.
И звезды, словно наугад,
Кухонных кранов перебой,
Мерцают и поют о днях
Июльских неокрепших снов.
И то, что, может быть, не я.
И то, что, может быть, без слов.
Мной не забытые стихи,
Недорисованных картинок,
Лист заполняют от руки
Без остановок и запинок.
Я помню тихие каштаны,
И зубы выбитых перронов.
Напевы рельсовых шаманов —
Купейных прицепных вагонов.
Мной неотдернутые руки,
Мной непорезанные пальцы,
И три стакана на поруки,
И вышивание на пяльцах
Хмельным узором на салфетке
Привычным подчерком конвертов.
Ночные перегоны — ветки,
Как нитки сонных километров.
Мы не дождались перемены,
И не оставили тетрадки.
Чтоб не проверили измены,
И не усвоили повадки.
Не стали фотаться заглавно,
Заглавно требует исхода.
И целовались так забавно,
И забывали год от года.
И что-то было прямо, сильно
В истоме винного затменья.
Губной помадою обильно
На аксиоме вдохновенья.
Писали, забывали рифмы
На тротуарах южных улиц,
И выливали ливни лимфы
Все оттого, что не проснулись.
Все оттого, что не ложились,
И не сложились, как герои,
Водою ранней не умылись,
И не следили за собою.
Не доигрались до победы,
И отступали до упаду.
И наши верные полпреды
Не выходили за ограду.
Но мы вязались и собрались
Зеленой вязки баррикады.
И светлым волосом остались
Материй яркие наряды.
Пытались обрести влюбленность
Ночные звездные триады.
И нам, воспитанным отменно,
Лежать листвою на асфальте.
Бульварно, площадно и скверно
Хоть в Петербурге, хоть на Мальте.
Стремиться быть немного ближе,
Не совершая преступлений.
Но ты не выдержишь и слижешь,
А сласть не терпит отступлений.
И парк запутанных дорожек,
Напалмом выжженных в квартире.
Она не знала кто дороже,
Чьи голоса звучат в эфире.
Кругами темными бессонниц
Глаза без туши выводила.
И с верным трепетом затворниц
Не полюбила. Да и было?
На перепутье настроенья
Сжигая пустоту и флаги,
Ты прерывала песнопенья,
И ненавидела бумаги.
И возвращаться было больно.
И по щекам ладонью хлестко.
Не получалось своевольно,
Второю ролью на подмостках.
А мне? Я помнил переходы.
Вдвойне уставший от бесстишья,
Я не хотел быть чем-то вроде.
Я не терпел быть чем-то лишним.
Но возвращался на исходный
И повторял как маразматик.
Такой уместный и удобный.
Такой избитый на подхвате.
Как джаз, отыгранный по нотам
Средь капилляров тонких веток,
Я не добрал четыре сотых,
Чтобы остаться человеком.
Но я добрал четыре крайних
За мной оставленных заботы.
Еще не поздних и не ранних,
Уже набравших обороты.
И мне плевать, запомнил дождь
На очумевшую брусчатку.
И кофе, выплеснутый в ночь,
И дня незрелую загадку.
Там потеплело и задело,
И освещенностью бульваров
Тобой наказанный за дело,
Курил сигару с Че Геварой.
И что оставил уезжая,
И чем разбавил пустоту.
Ты не сказала: «Я не знаю»,
А мне в лихую маету,
Как по стаканчикам портвейном,
Как по друзьям парадным маршем.
Нам перевернуто идейным,
Нам неповзрослевше — старшим.
И я запомню междометья,
Я прочитаю междустрочья.
По мне скучают перепутья,
Меня заждались междуречья.
А в жизни что-то не игрушки,
И кто поверит, кто осудит.
А на лице твоем веснушки,
И то, что было, не убудет.
Окно, размытое дождем,
И бой часов до сладости не точен
Куда спешить, минуту подождем.
Прости, сестра, но время не поставит многоточья.
Ты не уйдешь к себе домой,
Билет забыт и судоржно просрочен.
Влечение скрывает с головой.
Прости, сестра, любовь не ставит многоточья.
На губы утренней росой.
Твой нежный взгляд, играючи отточен.
Сплетается трава растрепанной косой.
Прости, сестра, но ветер не поставит многоточья.
Ладонями, между колен,
Сжимая страсть бессонной ночи.
Парное молоко горячих вен.
Прости, сестра, но кто-то же поставил многоточье...
Порывы нервов сон срывали
Листва кружила в лужи дней,
Воды касались — застывали
Вмерзали в глубину теней.
Почти уснули, отсмеялись,
Ликером терпким запах тел.
Мадмуазель, вы улыбнулись
Коснувшись неприличных тем.
Ресницы дрожь, как стрекозою
Увенчан крыльями зрачок
Всю нежность пропитав собою
Попридержите язычок.
Попридержите губы крепче
В узоре неподвижных скул
Доверие оно тем ярче,
Чем тяжелее сердца гул.
Чем тяжелее не сорваться
Когда ладоням негде быть.
Вам остается не остаться,
Или остаться, но забыть.
Но не игривое кокетство,
Не шелест белых простыней,
А шаг за две минуты в детство,
За два до тишины дождей.
Забыть про все, не оглянуться,
Дугою позвоночник буйств.
С самим собой перемигнуться
И сгинуть в аромате чувств.
Ворваться в ночь, рассыпать звезды,
Вплести цветы в протоки вен,
И потускнев от чувства жажды
Уснуть в надежде перемен...
Воркута 03.07.2002г.
Рваною раной, верой навылет.
Все ближе день ото дня.
Я знаю тебя такой незнакомой,
Таким же ты знаешь меня.
Осеннее солнце теплом на ладони,
Больничный уют как боль.
Не вздумай забыться, не помни про жалость,
А в жизни бывает соль.
Вдохни, отогрейся, холодное небо,
Хоть ниже, но все же добрей,
А зрелая осень дана на раздумье,
На жажду весенних грачей.
Резное богатство на жухлые травы,
На лужи морозный ледок
Не надо варить из грусти отравы,
Грусть вкусом как яблочный сок.
Отпоим, отлечим, забудем снегами,
Весенние воды ждать.
Под сердцем любовью, лелеять душою,
Кого, нам не стоит знать...
Рваною раной, верой навылет.
Все ближе день ото дня.
Я знаю тебя такой незнакомой,
Таким же ты знаешь меня.
11.10.2000г.
А что мне весна — неспокойствие,
Я бросаю в проем стихов,
Все не сказанное и несвойственное,
Про твой запах и запах духов.
Я бы взял тебя в свое странствие,
Подарил бы свою половину,
Мы бы жили с тобой в равноденствии
Пили чай и ели малину.
В скорых поездах окна кадрами,
Перемоткою между вокзалами,
Я знакомил тебя бы с бардами
Будил утром рассветами алыми.
Только что мне, такой вот ветреный,
Парусами фрегаты быстрые,
Не минутный, а километренный,
Только режусь о камни острые.
Не осталось, и нет той близости,
А на улицах ярко-солнечно,
Обнимают, я слышал, из жалости,
Если сказано, да не исполнено.
Только ты мне не обещалась,
Да и я не в своих обязательствах,
Не уйти, если что-то осталось,
Не корить себя в мелких предательствах.
Может просто, без надрывательства,
Без игры и едкой иронии,
Что так рвется от одиночества,
От депрессии и меланхолии.
Я слова телефонным номером,
Наберу, пусть и сладко стылые,
На ладони растаявшим сахаром,
Напишу: «Я с тобою, милая».
07.04.2001г.
Оконный смех на сумерки бульвара.
Махрятся пылью тротуары.
Не устаю, хотя устать пора.
Жизнь заживает со двора
и детвора...
Мы любим ты,
Целуем в губы просто так.
И день, какой же он чудак,
Уносит скромность за собой.
Гореть и плавится с собой
и детворой...
Забудь про сон, не унывай,
Вином плеснемся через край,
Удушливо забудется жара,
Звенящим нервом комара
и детвора...
И шепот так, на то, что знаем только мы,
И нежность утренней луны,
Остынет за пунктирною чертой
Раздетой близости игрой
и детворой...
Письма листвою талою,
В переплете конвертов читаны,
Не девственны, толикой малою.
И тобою — теплом пропитаны.
Словно запахом, словно локоном,
Тело твое терпкой пряностью,
Но не стану твоим соком я,
Но не стану твоей шалостью.
Раскидали игрушки чувствами,
Темной ноченькой разыгрались,
Истомилась подушка стонами,
Только простыни влажными стались.
Я не верю. Игры слабостью.
Время будет — поуспокоится.
Ты уснешь от липкой усталости,
И росою ранней умоется.
А под утро сны сладкие,
Обними тишину рядышком
Волосы смолью нежные,
Перерезаны пыльным солнышком.
Но я помню, вернутся надо бы.
Губы тоже бывают сонными.
Из цветов выцветают ягоды.
Что-то делает нас незнакомыми...
Я сжигаю письма, не читая.
Легкий пепел, как опавшая листва.
Все уходит. Сердце забывает
Нежные минуты баловства...
Осень 1997 год
Я сердца зарифмую наотмашь!
Разорву эту пыльную ветошь.
Что оставила слабость и мерность,
Что скрывала веру и верность.
По весне в чем-то даже серьезно,
Под дождем и сладко, и слезно.
Знаешь, утро и все по-другому,
Но я вспомнил и взял за основу.
Я не стал играть в неизбежность.
Оправдания — к черту! Нежность,
Как рывок, как бросок по венам,
Как русалки морскою пеной.
Для тебя соберу цветами,
Не сорвись, оставайся с нами,
Ты учила дышать пыльцою,
Я вдохнул и теперь за мною
Города! Я тяну ладони,
В резонансе с тобой, в однотоне.
Только знаешь, горечь невольно,
Когда плачешь, когда тебе больно.
Извини, если что-то не знаю,
Но твоими слезами таю.
Мне надежды твои не лелеять,
Просто надо любить и верить!
03.05.2001г.
Мокрый и сырой корабль.
На Па-де-Кале штормит.
Неприкаянный ноябрь,
Неприкаянно молчит.
На борту английских леди
Ровным снегом на перилах
Тусклый блеск игривой меди
Но сдержать себя не в силах.
На французских поцелуях
Горький кофе из Бразилы.
Тела запахом волнуя
Жарким привкусом текилы.
Переполнено Парижем,
Косметички и заколки,
Ноготочки гибко ближе,
Ваши шутки слишком колки.
Обвивали шелком липко
Все волнующее мягко.
Перламутровые рыбки,
Гудаперчивые шляпки.
И на пальцах нежных, тонких,
Ярко-красным маникюром.
Отзывалась ярко, звонко
Ваша дерзкая натура.
Я запомнил вкус помады,
Вы транжирили беспечно,
Растворенным рафинадом,
Непристойно, скоротечно.
Стригли волос под мальчишку,
Возбуждали нервным станом,
Откровенно, даже слишком,
Без игры и без обмана.
А потом хватали воздух,
Острием окончив груди.
Только поздно или рано,
Но на пристань сходят люди...
Вы не верили чернилам,
И на простыни духами,
Зачеркнули то, что было.
Да и было ль между нами?..
Вот и все. Прощай, корабль.
На Па-де-Кале штормит.
Неприкаянный ноябрь,
Неприкаянно молчит.
03.11.2001г.
Весна и ты — неясное стремленье,
Не уходить и не сжигать мосты.
Дарить лучами солнца настроенье.
Не оставлять в общении пустоты.
Весна и ты — игривое сомненье,
Соперничество юной красоты.
Прислушайся, в капели слышно пенье,
Поймай в ладони капельки мечты.
Весна и ты — простое сочетание,
Как сочетаются стихи и чистые листы,
Как тайная любовь и нежное признанье,
Как талый снег и первые цветы...
Март 2001 года.
Серьёзные стихи
Мне стихом распластаться, разбиться, раздаться.
По полям,
по лесам,
по рукам.
Тишиною остаться, росой испарится
К надоедливым лунным глазам.
Извиваться дымком, выгорая до жилы.
По губам,
по ладоням,
по снам.
Вырезая по букве, срываться от силы,
Но так мало доверить словам.
Я не знаю.
Не помню.
Не верю молитвам.
Потерялся, ища за собою следы.
От любви до движения лезвием бритвы
Далеко, но так горько от талой воды...
Я вдыхаю февраль,
Полной грудью хватаю прохладу.
Уезжать. Да и грусти нет сладу.
Видно, просто не жаль.
Редкой встречей
Разменяли бессонные ночи огня,
Выгорали и не было дня,
Только вечер.
А под утро заснежит
И листвой недописанных строк
Сманит, вдруг, за порог,
Перехватит и срежет.
Разбавляем собой
Канонаду не нашей далекой войны.
Стынет чай тишины,
Разошлись, за судьбой...
Сказано — сделано.
Шага нет вбок,
Слова нет впрок.
Правды нет в глазах,
Веры нет в руках.
Сказано — сделано.
За кудыкиной горой,
За угрюмой луной.
Лесом спины,
Грозди талой рябины.
Сладости на день,
Горечи на год.
Сказано — сделано.
Фронт осколков догнал и осекся на мне.
Я упал и растекся по теплой земле.
Чем-то черным и липким, и был в сознании.
Исключенный из списков на основании.
Всех, оставшихся после.
Всех, оставленных ранее.
16.05.2001г.
А как мы скучаем? По разному.
Как снег на ветвях елей.
Угрюмо, тихо, бессвязно.
Со временем все тяжелей.
А кто-то скучает, как плачет.
Дождями ноябрьских дней
Но снегом переиначит,
Забудет и станет светлей.
А кто-то скучать не умеет,
И ждать, наверное, тоже,
Ветрами как днями отсеет,
Но только остаться не сможет...
И все мы скучаем — нас много.
И каждый о чем-то своем.
Забытом в годах и дорогах
В надежде вернуться потом.
Тогда почему мы скучаем?..
07.12.2002г.
Сегодня пасмурно,
Жизнь связана тугим узлом.
Быть сдержанным,
Но проверяют на излом.
Кто верен был,
Заснежил и разбил глаза.
Кто волком выл,
Заснул и обнимает образа.
Все молоды,
Но потерялись в перепутье дней.
Так холодно,
Когда становишься не с ней.
Запаутинились
Картинки опустевших бед.
Озера тинились,
Мы мотыльками бросились на свет.
Все сбудется.
Не по прямому, но лояльно вкось.
Когда забудется,
Как бились и держались врозь.
А нам останется
Сплетенный на запястье шрам.
И не обманется,
Кто был настойчив и упрям.
Вот радости,
Не на заказ отпетых вер.
По младости,
Кто не сгорел, остался сер.
Судьбой отмерится
Количество дождей и тишины.
Ветрами сеется,
Что мы оставим, что должны.
Манна небесная падает холодом
На лепестки весенних цветов.
Мы еще верим, мы еще молоды,
Мы еще там среди облаков.
Все безразличие и лицемерие.
Признак игры огрубевших сердец.
Радуем душу опасным неверием
Мать — не любовь, Бог — не отец.
Осень 1997 год.
Летчикам больших высот и скоростей
Орлята становились на крыло,
Орлята рвали жилы,
Горело сердце и свело
От легкой непокорной силы.
Как судоргой охваченный полет
К ультрамарину неба.
Глотнуть свободы стылый лед,
Дыханьем согревая небыль.
Увидеть звездный иней высоты,
Средь ярости полуденного света
Не всякому дано, но ты,
Орленок, видел это.
Как сладок упоенья миг
Секундная и легкая беспечность
В холодном напряжении тишины
Почувствовать, что за тобою вечность.
Если долго смотреть на небо, можно многое там увидеть.
Если долго смотреть на море, можно многое позабыть.
Если долго быть в шумном городе, можно многое не услышать.
Если долго стремится к малому, можно, в общем-то, и не жить...
Стихи для друзей
Тем в кого верю — волю,
в жилы, в залог.
Твердую, холодную как лед,
в прок!
Тем в кого верю — разум
светлый, как солнце.
Тем в кого верю — веру,
дома оконце.
Тем в кого верю — свободу,
хлеба в котомку.
Чтоб по дорогам,
жизни обломкам,
всем исходить.
Горькую воду,
сладкие вина пить.
Тем в кого верю —
Любовь на погибель,
чтобы горел!
Тем в кого верю — дружбу,
выше всех суетных дел.
Всем в кого верю — душу!
09.03.1999г.
Но вот «очко», вполне серьезно,
Хоть первый шаг, но к третьему десятку.
«Старик» уже, хотя звучит курьезно,
Пора жену и утром яйца всмятку.
А ты, скиталец, чешешь репу,
Нет, репа ничего, почти для генерала.
Соображает в НРКа и вычисленьях НЭПа
Про бомбы знает, самолет и интегралы.
Красив, хорош, растешь, толстеешь,
Умнеешь не по дням, а по часам,
От бигуса, «чужих» и редьки млеешь,
Доволен жизнью, видно по глазам
Ну что желать? Ну будь здоров, не кашляй!
Пей пиво! Ублажай подруг!
Побольше счастья и побольше башлей.
Судьбу не выпускай из рук.
Летай как Бог и будь примером,
Не забывай о вычисленьях высоты и курса.
Гордись, что не остался серым
В стенах родной «летальной» бурсы.
Не унывай! Стремись к вершинам.
Не бойся всяческих невзгод.
Пока летим, пока гудят турбины,
Вперед, мой друг! И только лишь вперед!!!
16.02.2001г.
А мы стоим и курим на балконе
В гостях твоей красавицы сестры.
Ты знаешь, Серый, мы еще поспорим,
И разожжем погасшие костры.
И мне плевать на слабость сантиментов,
Пусть осень и дорога впереди.
Кто писем не писал, не отправлял конвертов,
И не срывал дыхание в груди,
Нас не поймет и стылые вершины,
Для них останутся картинкой на открытке...
Просто так стихи
Тихое румбо, вечер.
Капли стучатся в окно,
Смуглые женщины, встречи
Пряный коньяк и вино...
Май 1997г.
Облака идут над планетой,
Маршем холодных ветров,
Лакируя боками монету,
Королеву сырных голов!
Июль 1997г.
Я высоко.
Огни земли так далеко
И мне легко.
Там суета сует,
Мне дела нет.
Я высоко.
Я в облаках.
И все на ах!
В своих мирах.
А мне не плохо одному.
И почему?
Я в облаках.
Я вижу мир.
От снега бел,
Измазан в мел.
И кто-то скажет — ерунда!
И я отвечу даже ДА!
Я вижу мир!
Стих был написан маркером на железной двери
караульной вышки поста №4 в ЧВВАКУШе, где-то в апреле 1998 года.
|
